Морозов Василий Николаевич — руководитель иконописной мастерской «Ставрос» при Михайло-Архангельском кафедральном соборе г. Ижевска. Член Союза художников России, заслуженный деятель искусств УР, Лауреат Государственной премии УР, Почетный работник общего образования РФ.
Монах Ефрем: Здравствуйте, Василий Николаевич. Вы помните, когда и где Вы впервые увидели икону?
Василий Николаевич: Я родился в деревне Новая Казмаска, Завьяловского района. Моя бабушка была воцерковлённым, верующим человеком. Она рассказывала мне о Боге и о вере. Потому и иконы в нашем доме были всегда.
Монах Ефрем: Была, может быть, какая-то особенная икона в Вашей жизни?
Василий Николаевич: Да. Есть икона, которая ко мне попала чудесным образом. Закончив 9 классов школы, я поступил в Палехское художественное училище в Ивановской области. Нам давали задание почти каждый день рисовать этюды. И вот я узнал, что недалеко от училища сгорел дом. Ну и решил его нарисовать. Хожу вокруг этого сгоревшего дома, высматриваю с какой стороны лучше нарисовать. И вдруг вижу, на земле стоит икона и прислонена на одну из жердей забора. Так это странно было. Следов рядом нет. Икона целая, не сгоревшая. На ней изображён Иисус Христос. Я взял её и принёс в Церковь. Рассказал батюшке всё, а он мне сказал, что икона убежала от пожара. Вот тебе и попалась. Ты, говорит, найди жителей и верни её. Я начал искать хозяев сгоревшего дома, а мне сказали, что они давно переехали в Иваново. Поэтому и взял её к себе. И до сих пор она у меня дома стоит. Икона палехского письма, примерно начало 20 века.
Монах Ефрем: Вы ведь рисуете с детства. А в какой момент Вы заинтересовались иконописью?
Василий Николаевич: Я поступил в Палехское училище в советское время. Я только там узнал, что до революции это был иконописный центр России. После революции палехских иконописцев разогнали, и школа перешла на рисование светских сюжетов. Шкатулки расписывали, панно, иллюстрации к сказкам и т.д. Но интересно, что те, кто остались и перепрофилировались, продолжали писать в палехской манере. Так Бог сохранил само мастерство и уникальную иконописную технику. Сегодня, слава Богу, палехская иконописная школа возродилась и действует. Наш Михайловский собор в Ижевске расписывали палехские мастера.
Монах Ефрем: У Вас были занятия по иконописанию в Палехе? Ведь это советское время. Неужели учили?
Василий Николаевич: Да. После третьего курса, мы выполняли задание по копированию фресок в храме. Причём нас учили по образцам и учебникам преподавателей, которые сами были до революции иконописцами.
Монах Ефрем: А богослужения во время учёбы посещали?
Василий Николаевич: Первый храм, в который я начал ходить, находился рядом с Палехом в селе Красное. Позже я узнал, что когда-то там служил покойный митрополит Николай (Шкрумко). Мы ходили туда на большие праздники: Рождество, Пасха, но это было опасно, за это могли отчислить, время-то советское было.
Монах Ефрем: Какое событие запомнилось Вам во время учёбы?
Василий Николаевич: К нам приезжал режиссёр Андрей Тарковский, он ведь родом из Ивановской области. Собрали нас в актовом зале, всех студентов, преподавателей, администрацию. Он как раз закончил свой фильм «Андрей Рублёв». Подробно о нём рассказывал и сказал, что вы обязательно должны его посмотреть. Вам,- сказал он, фильм покажут после нашей беседы. Ну и все ринулись смотреть, а фильм не показали. Видимо сверху дали отбой, по каким-то причинам. В итоге, я этот фильм посмотрел только в Ижевске через несколько лет и был, конечно, в восторге.
Монах Ефрем: А после окончания Палеха, вы куда попали?
Василий Николаевич: Мой преподаватель в Палехе попросил, чтобы я, когда поеду на каникулы, передал бы подарок Холмогорову Алексею Павловичу, с которым они учились здесь же. А Холмогоров – это самый известный художник Удмуртии. Я встретился с ним, передал подарок. Поговорили с ним, он посмотрел мои работы и сказал, что мне нужно переводиться в Казань, это лучшая школа Поволжья по академической живописи. Ну, я и перевёлся, хотя в Палехе очень расстроились и уговаривали остаться, поскольку я был отличником и лучшим учеником.
Монах Ефрем: После окончания Казанского училища, куда Вы пошли?
Василий Николаевич: Меня направили преподавателем в девятую школу искусств. Там ещё были те учителя, которые меня учили. Я категорически был не готов к педагогической практике. Я хотел творить, а не учить. Они уговорили меня: мол, попробуй хотя бы полгода.
Монах Ефрем: Понравилось?
Василий Николаевич: В итоге понравилось. 14 лет я преподавал в девятой школе искусств, а потом меня перевели в республиканскую школу-интернат для одарённых детей, где мы вместе с женой создали с нуля художественное отделение.
Монах Ефрем: А всё это время после учёбы Вы соприкасались как-нибудь с иконописью?
Василий Николаевич: Я старался не растерять те навыки, которые получил в Палехе. Поэтому писал иконы постоянно, для себя и на заказ.
Монах Ефрем: А для храма писали иконы?
Василий Николаевич: Я помню, как написал икону Спасителя и принёс в храм в Ижевске, показал старосте. Он говорит, что я хорошо пишу, только покупать мы не имеем права у частников. Тогда ещё в 90-е были строгие правила. Я так расстроился, чувствовал какое-то угнетение. Вышел из храма, иду мимо Ледового дворца и встречаю воспитательницу из детского сада, в который ходил мой сын. Вот ей и вручил икону, возьмите подарок, говорю.
Монах Ефрем: Бросили писать иконы?
Василий Николаевич: Нет. Я ездил в Москву часто. И там начался такой бум иконописцев. Выставки постоянно устраивались. На всероссийской выставке через союз художников выставили мои иконы. А потом и заграницу ездили. Во Франции устраивали выставки-продажи.
Монах Ефрем: Вы уже воцерковлены были тогда?
Василий Николаевич: Уже начинал тогда. Восстановление собора Александра Невского было значимым событием в городе, появился огромный интерес, и я начал постоянно ходить на службы.
Монах Ефрем: А когда появилась идея создать иконописную мастерскую?
Василий Николаевич: В 2008 году я пришёл в Михайловский собор к Анне Викторовне Воскресенских, поскольку она была ответственной по работе с общественностью. Показал ей рисунки детей из школы-интерната, где преподавал. Она удивлённо спросила: это так дети рисуют? Я ответил, что да! И мне бы хотелось открыть иконописную мастерскую. Она сказала, что поговорит с отцом Виктором, нынешним владыкой Викторином и подумают, что можно сделать. Ну и в итоге одобрили и нашли мне место для занятий в Казанском храме, где мы и по сей день находимся. 1 сентября 2008 года я набрал первых учеников.
Монах Ефрем: Сколько учеников было в первом наборе?
Василий Николаевич: Около десяти человек. А дальше – больше. Несмотря на то, что мы не делали рекламу, народ приходил и приходил.
Монах Ефрем: Спасибо, Василий Николаевич за беседу. Я думаю, что в следующий раз мы более подробно поговорим об учениках, духовной жизни и значении икон.
Василий Николаевич: Хорошо, буду рад. Спасибо, Вам!
Фото Наталья Мадильян